— Прежде всего, хотелось бы отметить, что условия и порядок принудительного изъятия земель сельскохозяйственного назначения установлены ст. 54 Земельного кодекса Российской Федерации. Однако существует ряд сложностей при их реализации. И я в двух словах хотел бы сказать о том, что есть сегодня, а потом уже поясню, как внесенные изменения могут повлиять на эту ситуацию. Во-первых, участок из земель сельхозназначения принудительно может быть изъят у собственника в судебном порядке в случае, если этот надел используется с нарушением установленных земельным законодательством требований рационального использования земли, повлекшим за собой существенное снижение плодородия слоя почвы или ухудшение экологической обстановки. Так прописано в законе. При этом критерии существенного снижения плодородия и ухудшения экологической обстановки устанавливаются Правительством Российской Федерации. До настоящего времени такие критерии так и не установлены. Во-вторых, земельный участок также может быть принудительно изъят у собственника в судебном порядке, если он не используется совсем или используется не по назначению. Однако процедура этого изъятия очень сложна. В частности, суду надо предоставить акты проверок, подтверждающие, что данный участок не использовался на протяжении трех лет. При этом суду также надо представить акты реагирования на ситуацию, полномочия по составлению которых есть только у Росреестра. То есть, согласно федеральному закону, выстраивается следующая цепочка: первый раз — предупреждение, второй раз — штраф, в третий раз — уже само изъятие. И этот закон сейчас вступил в противоречие с указом Президента и постановлением Правительства России, которые ограничивают проверку субъектов малого и среднего бизнеса не чаще одного раза в два или три года. На деле получается замкнутый круг: мы проверили фермера или сельхозпредприятие, или просто частного землевладельца, который имеет участок земли, составили акт, предупредили. Через год приезжаем, а он жалуется в прокуратуру, которая готовит предписание. Мы обращались за разъяснениями и в прокуратуру Ленинградской области, и в Генеральную прокуратуру. Там четко трактуют эту ситуацию, как нарушение прав субъектов малого и среднего бизнеса. В законе не написано, что мы имеем право раз в год проверять, закон требует зафиксировать систематическое нарушение, а это и есть ежегодное нарушение. Поэтому мы ожидали изменения в российском законодательстве. Более того, Ленинградская область в 2007, в 2009 и 2010 году направляла в Госдуму свои предложения, которые сводились к следующему. Первое — сократить срок признания участка неиспользуемым до двух лет, либо вообще признавать участок неиспользуемым на основании данных химического анализа плодородного слоя почты. Как правило, определен средний районный показатель баллобонитета. Те почвы, в которые не вносят органические удобрения по несколько лет, резко теряют по качеству. Есть целый ряд нормативов: кислотность, соленость, заболачиваемость, закустарненность и др. Второе – это справка налоговой инспекции о том, что собственник участка производит или ведет какую-то деятельность, связанную с сельским хозяйством. Проще говоря, если ты ничего не производишь, ничего не продаешь, перед налоговой не отчитываешься – как можно говорить, что используется участок по целевому назначению. Третье, что мы предлагали – это разрешить упрощенную форму постановки таких участков на кадастровый учет. Собственник в любом случае обязан приводить в порядок свою документацию. Но пока он не выходит на сделку, его никто не заставляет оформлять свой земельный участок в соответствии с современными требованиями. У него может быть простое свидетельство о собственности старого образца, где землеустроитель нарисовал от руки план участка. Мы предлагали, чтобы в случае обращения в суд по поводу изъятия неиспользуемого участка пользователь по решению суда должен поставить свой участок на учет. В результате из всех предложений сократили только срок до двух лет и прописали критерии неиспользования земельного участка. Остальное все оставили как есть, включая противоречия с федеральными законами и подзаконными актами. Срок два года ничего не дает, потому что мы не можем на следующий год пойти и составить повторный акт реагирования. Но самое главное состоит в том, что не внесены принципиальные изменения, о которых мы просили, вообще отменить двухлетний срок. Наше предложение заключалось в том, чтобы уполномоченный орган , в данном случае КУГИ ЛО, собирало бы необходимые доказательства (анализы почвы и так далее), которые принимает суд. Этого тоже нет. Поэтому мы считаем, что принятие изменений в нормативные акты, связанные с процедурой изъятия земельного участка, ситуацию не упростят. Более того, сейчас упор делается на муниципальный контроль. Полномочия от субъекта федерации по изъятию земли уходят на первый уровень. При этом очевидно, что у муниципалов таких возможностей нет. Возьмем любое муниципальное образование первого уровня. По штатному расписанию в их аппарате 8-10 человек. Среди них, как правило, нет ни одного юриста. Во многих муниципальных образованиях нет и землеустроителя. Кто будет заниматься земельным контролем? До недавнего времени процедура изъятия невостребованных земельных паев была за субъектом федерации и КУГИ такую работу вел за счет средств областного бюджета. Мы потратили более 70 млн. рублей на эти цели: провели инвентаризацию в 68 хозяйствах и на сегодняшний день более чем в 40 уже выделены массивы земли для того, чтобы зарегистрировать участки в собственность Ленинградской области. По закону, если пайщик и в течение трех лет свой пай не выделил в натуре, не продал, не подарил, не отдал сельхозпредприятию на обработку, то считается. что он своим паем не распорядился. В этом случае государство в лице субъекта имело право собрать эти паи по инвентаризации в единый массив, например, сто паев (это, условно триста гектар земли), провести собрание пайщиков и зарегистрировать право собственности субъекта на эту землю. Процедура затратная и чтобы ее провести, нужны административный и юридический ресурсы. Мы были первые, кто зарегистрировал право собственности субъекта на невостребованные земельные доли. Теперь с 1 июля эти полномочия отданы даже не на районный уровень, а на уровень поселения, где вообще не знают, как этим заниматься и как правильно вести судебное дело. Не говоря уже о том, чтобы провести инвентаризацию и собрание пайщиков. Муниципалы должны либо добавить себе в штатное расписание людей и выделять деньги на проведение данной работы, либо подписать соглашение о передаче полномочий. Нам делегировать полномочия сразу они не могут, потому что по закону можно передавать полномочия только с уровня на уровень. Первый уровень может делегировать их на второй, а второй уже заключить генеральное соглашение о передаче полномочий с нами. С 1 июля мы можем на уровне субъекта принять подзаконные акты по определению формулы порядка расчета в кадастровой стоимости паевых земель, чтобы все пайщики платили земельный налог. Сейчас сложилась парадоксальная ситуация. Я собственник, но налоговая инспекция не может мне выставить земельный налог, потому что не знает, сколько мне принадлежит в реальности гектаров и какова их кадастровая стоимость. Поскольку пай — это земля в балло-гектарах. Когда приватизировали совхозы, чтобы поделить землю, она пересчитывалась по формуле: количество работников, плюс работники социальной сферы, плюс ценность земли, делили на площадь. Теперь надо переводить в кадастровую стоимость балло-гектары. Два года назад Минэкономразвитию РФ было поручение Правительства разработать порядок пересчета. Это поручение не выполнено. С 1 июля регионы смогут сами разрабатывать этот порядок. Земельный налог должны будут уплатить не только «первичные» пайщики, но и те, кто приобрел паи либо путем покупки, либо через договор дарения. В обоих случаях должен быть уплачен налог на доходы физических лиц от сделки и земельный налог. Согласитесь, это справедливо. Если у человека есть машина – он платит транспортный налог, если у него есть дом – он платит налог на имущество, если он их продает, то платит налог с дохода. Если у людей есть паи, то почему за них ничего не платят?

Наталья Григорьева